Либо выиграет, либо утонет: история Владимира Сальникова

Уходить из спорта красиво – привилегия великих спортсменов. Уходить, как Владимир Сальников – статус легенды. Он стал символом побед советского спорта, именем нарицательным среди пловцов и примером мужественности. В период с 1977 по 1986 год Сальников не проиграл ни одного заплыва – 61 первое место подряд. На Олимпиаде-80 взял три золотых медали: 1 500 метров, 400 и эстафета 4х200 вольным стилем. Там же, на Играх в Москве, установил невероятный по тем временам рекорд: «выплыл» полторы тысячи метров из 15 минут – 14 минут 58,27 секунды (в среднем каждые сто метров Сальников плыл быстрее, чем за 1 минуту).

Хотел завершить карьеру в 24 года, выступив на Олимпиаде-84 в Лос-Анджелесе, но из-за политической ситуации, как и вся сборная СССР, не поехал в США. В итоге он поставил перед собой цель: стать олимпийским чемпионом Сеула-88 и уже тогда покинуть бассейн. Только он не понимал, что ему придётся преодолеть, чтобы этой цели достичь, чтобы после финала на дистанции 1 500 метров зайти в олимпийскую столовую и увидеть, как все присутствующие встают из-за столов и аплодируют ему.

Марина Сальникова не могла поехать с мужем в Сеул. Перед Олимпиадой в их семье родился сын, Владимир Сальников-младший, и решающий заплыв она смотрела в прямой трансляции по телевидению. Позже она вспоминала, что отсчитывала каждый гребок мужа и повторяла как заклятье: «Только не зачасти. Только не зачасти!». Грамотно рассчитать силы на всю дистанцию чуть ли не главная задача стайера; грамотно рассчитать силы на всю дистанцию, когда тебе 28 лет – единственная задача стайера. Ты всё знаешь и умеешь, не нужны подсказки, советы, тебя не надо настраивать, мотивировать, «подводить» к старту – тебе надо просто выжать максимум из стареющего, уставшего, леченого-перелеченного после травм организма и доплыть до финиша.

Есть много интервью Сальникова, в которых он подробно рассказывает, как со всей силы кусал нижнюю губу на последних отрезках дистанции, чтобы заглушить боль в свинцовых ногах; как думал, что может умереть за 50 метров до финиша; как ничего не видел и не слышал, когда через 15 минут и 0,4 секунды после старта всё-таки коснулся бортика.

Немец Стефан Пфайфер подплыл к его дорожке и пытался что-то сказать, раскачивая головой, но только спустя несколько секунд Владимир начал понимать, что именно соперник говорит, что тот не понимает, как это могло произойти, как он смог победить. И вот уже сквозь тишину перенапряжения начинает прорывать вой трибун: «Сальников! Сальников! Сальников».

Читая его воспоминания, ловишь себя на мысли: он ведь ни капли не приукрашивает. Пересматривая его сеульский заплыв на 1 500 метров, поражаешься — это действительно что-то за пределами физических сил человека, это что-то про «на последнем дыхании». Пфайфер — младше на 5 лет, блестящий пловец, ставший бронзовым призёром на «полуторке» в Лос-Анджелесе. На другой дорожке — Уве Дасслер, двукратный чемпион Европы, ещё младше – на 7 лет, ему 21 год ко дню сеульского старта. Первого – Пфайфера – Сальникову пришлось догонять по ходу дистанции. Второго – Дасслера – нельзя было пропустить вперёд. В итоге разница на финише между тремя пловцами составила всего 5,25 секунды.   

«Я выиграл свой самый главный заплыв — длиною не в 1 500 метров, а во всю мою спортивную жизнь. И был счастлив!», — говорил Сальников.

А ещё он честно признавался, что, придя в себя после финиша, ощущал злорадство. Признаваться в таком после победы тоже ведь способность очень сильного человека. Сальников помнил, что спортивные чиновники не верили в ветерана и мучили его сомнениями: отправлять или не отправлять в Сеул? А также он помнил, как за два года до Игр в Южной Корее тренер Игорь Кошкин сказал, что пора расставаться, что ты своё отплавал и больше результатов не будет. Почти 13 лет они были вместе, били рекорды, брали те самые три золота в 80-м и плакали, когда улетал олимпийский Мишка. А теперь он в тебя больше не верит.

Преодолеть боль разочарования и подготовиться к Играм в Сеуле Владимиру помогала жена Марина.  В молодости она была мастером спорта по лёгкой атлетике, выигрывала чемпионат СССР на дистанции 200 метров, а в середине 1980-х работала у своего отца, руководителя научного Центра Олимпийской подготовки, изучала, в том числе биохимию. Она стала тренером, массажистом и врачом Сальникова, несмотря на то, что понимала: всё это может закончиться разводом. Каким-то чудесным образом, она смогла пережить все ссоры на тренировках, всё недопонимание и обиды со стороны мужа-спортсмена, который к моменту начала их именно профессионального сотрудничества занимал 27 место в мировом рейтинге пловцов. 

«Внутреннего голоса, который сказал бы: «Вот теперь пора, Володя! Хватит» — я не слышал. Эмоциональные шараханья, вплоть до глубокой депрессии, случались. Накинувшиеся болезни и травмы могли бы заставить навсегда уйти с дорожки. Но предела внутри себя я не ощущал. Иногда приходилось тренироваться в бассейне «Олимпийский» среди тех, кто плавает по абонементу. Просил инструкторов, чтобы люди из групп здоровья освободили мне дорожку. А те, кто купил абонемент, справедливо возмущались. Но выхода не было», — вспоминал Сальников.

А больше чем за 20 лет до Сеула выхода не было у родителей Сальникова. Каждое лето парнишка, приезжая в Новгородскую область, на дачу, пропадал со старшими ребятами на берегу реки. Другого выбора, кроме как отдать сына в бассейн, у них не было, Владимир искренне им грезил. И вот в шесть лет у него прошла первая тренировка на воде.

«Это был эпохальный день в моей жизни: я понял, что летом, в деревне, наконец-то, сбудется моя мечта – наконец-то преодолею речку Мсту», — рассказывал Сальников.

Когда через несколько месяцев он, быстро размахивая руками, как мог, как научился, грёб к противоположному берегу той самой реки, то, конечно, ещё понятия не имел, что значит не частить. Тогда силы можно было не рассчитывать.